[yumikou]

Что-то непорядок, фик давно лежит на сообществе, но не у меня на дневнике

Название: Посетители
Автор:  Soma Peiris при содействии  Graham Aker
Фэндом: Дурарара
Персонажи: Кида, Изая, Намие, Саки (в полностью молчаливой и спящей роли)
Жанр: легкий ангст
Рейтинг: PG-13
Саммари: Кида и Изая одновременно приходят навестить Саки в больнице.
Дисклеймер: Нарита-сенсей властелин.
Предупреждение: Спойлерно для тех, кто еще не смотрел 18-ую серию.

Кида собрался и решительно открыл дверь.
У окна спиной к нему стоял человек.

Кида собрался и решительно открыл дверь.
У окна спиной к нему стоял человек.
В палате Саки как обычно неприятно пахло медикаментами и, к удивлению Киды, сладковато и почти приторно - цветами. Она сама не то дремала, не то просто лежала с закрытыми глазами. На тумбочке рядом с кроватью, помимо ее привычных вещей, стояли какие-то цветы сочного желтого цвета. Какие именно, Кида не знал. Может, тюльпаны, а может просто что-то похожее.
Человек у окна, тем временем, даже не пошевелился.
Он был первым, что Кида заметил, переступив порог. Тогда мальчик осторожно перевел взгляд на Саки, кажется действительно крепко спящую в своей кровати. На цветы, ярким желтым пятном выделяющиеся на бледном фоне больничной обстановки. Обратно на него.
Человек по-прежнему не оборачивался, будто не слыша, что кто-то вошел.
Кида мысленно проклял волю случая, по которой они пришли сюда одновременно. Потом вспомнил о том, что ни о каком случае у этого человека и речи идти не могло, и молча направил в сторону окна все самые грязные ругательства, которые смог вспомнить.
Человек чуть повернул голову. Едва достаточно, чтобы Кида увидел, что он ухмыляется.
Отступать было бы глупо, поэтому, противясь позывам тут же покинуть не только эту палату, но и саму больницу, мальчик, стараясь не глядеть на фигуру в черной куртке, обитой мехом, подошел к кровати. Руки предательски задрожали, и он сунул их в карманы штанов.
Саки не проснулась. Что ему было делать теперь, Кида не знал. Единственный стул как назло находился слишком близко к окну, садиться же к ней на кровать не хотелось, поэтому мальчик остался неловко стоять рядом, повернувшись так, чтобы как можно меньше видеть второго посетителя.
Тот по-прежнему молчал и неизменно смотрел в окно.
Кида не смог бы сказать, как долго продлилось дальнейшее ожидание непонятно чего. Время растягивалось липкой вязкой массой. В гробовой тишине палаты он мог слышать гулкий частый стук своего сердца и надеялся, что этого не может услышать никто другой. Он напряженно ожидал хотя бы шороха и пытался поймать краем глаза хоть какое-то движение со стороны окна, одновременно жалея, что не ушел сразу же и злясь попеременно то на него, то на упорно спящую Саки, то на себя самого.
Ожидание скребло по нервам, и мальчик уже с трудом удерживал себя от того, чтобы сказать хоть что-нибудь, просто чтобы нарушить молчание.
- Может, тебе тоже стоит принести ей цветы? – неожиданно произнес Изая, повернув к нему голову.
От неожиданности Кида сильно вздрогнул и испугано уставился на собеседника, прежде чем, совладав с собой, принять равнодушное выражение лица. Конечно, уже было слишком поздно – довольный полученой реакцией, Орихара Изая по-акульи улыбнулся и, полностью отвернувшись от окна, спиной облокотился о подоконник.
- Надо скрашивать эту удручающую атмосферу, - продолжил он, не сводя пытливого взгляда с лица Масаоми, - как можно быстро поправиться в такой обстановке, а?
Кида не ответил, пытаясь унять поднявшуюся дрожь не то ярости, не то страха. Ему хотелось сказать, что Изае стоило убраться подальше отсюда и не сметь возвращаться, но говорить с этим человеком таким образом значило дать ему благодатную почву, чтобы повернуть все слова собеседника против него же самого, разорвать его на клочки и обглодать все косточки.
- Или ты не хочешь, чтобы она быстро поправилась? – Изая посмотрел на мальчика еще пристальней, жадно улавливая любую перемену на лице.
- С чего бы это? – ровным голосом спросил тот, потому что молча выдерживать на себе этот взгляд уже не было сил.
- Никто из семьи Саки ни разу не навестил ее за все это время, - будто не услышав, продолжил Изая, - как думаешь, куда она пойдет, когда ее выпишут?
- Это уже не мое дело, - теперь голос дрогнул, и улыбка информанта тут же стала еще шире.
- Правда? – вздохнул он и понимающе кивнул: - Значит, бросишь ее еще раз... конечно, тебе не привыкать оставлять ее умирать.
Кида стиснул зубы и до боли сжал кулаки. Нет, пытаться ударить его было бы бесполезно. Кричать на него было бы еще хуже, он еще и еще раз напомнил себе об этом. Отвечать спокойно и лаконично, не реагируя на провокации, было единственным верным решением.
Изая, казалось, и не ждал ответа.
- Зачем еще пытаться бежать, Кида-кун? Ты же проиграл в тот момент, когда впервые решил прийти сюда, - он тихо рассмеялся так, как взрослые смеются над глупой, но милой выходкой маленького ребенка. - Все возвращается в круги своя... кстати, не хочешь рассказать о ней и обо всем остальном своим друзьям? Не странно, что твой лучший друг ничего не знает о том, какой ты на самом деле? Ты же решил вернуться к своей старой компании... думаешь, сможешь скрывать это?
Сердце екнуло. Почему он всегда все знает?
- Это только мое дело, - из последних сил Кида попытался взять себя в руки, хотя и тут должен был признать свое поражение.
Об этом его собеседник тоже знал.
- Значит, решил врать дальше? До последнего? Пока не будет поздно, правда?.. – окинув бледнеющего при каждом новом слове подростка придирчивым взглядом, он почти что небрежно дал последний толчок: - Опять трусишь?
Масаоми почувствовал, как от ярости у него начинает темнеть перед глазами. Одновременно где-то внутри, стремительно нарастая, появилась громада так старательно вытесненного ужаса перед неумолимой безвыходностью.
- Убирайся отсюда, - хриплым дрожащим голосом выдохнул он, слыша стук крови в ушах, - сей... сейчас же.
Изая на секунду замолчал и тут же залился долгим оглушительным смехом, согнувшись пополам и схватившись за подоконник. Саки проснулась, испуганно распахнув глаза.
Не заметив этого, Кида сорвался с места, в два шага преодолев расстояние, отделяющее его от хохочущего человека. Уже собираясь набросится на него, Масаоми резко остановился и, круто развернувшись на каблуках, стремительно вышел из палаты.

*
- Развлекался? – Намие допечатала предложение и перевела взгляд на довольного Изаю, который зашел в офис, громко хлопнув дверью.
Тот сделал круг по комнате и плюхнулся на диван, улыбаясь от уха до уха.
- М-м-м, - неопределенно протянул он, - я навещал больных и немощных детей.
- Им, наверное, сразу стало намного лучше, - вздохнула девушка.
- Я же не Иисус и не Будда, чтоб сразу делать больным лучше... – Изая запрокинул голову назад и прикрыл глаза с довольным видом сытого кота, - просто навестил.
- Значит, их состояние значительно ухудшилось, - пробормотала она.
Намие не была уверена, что стоило об этом всем думать. С одной стороны, ей было все равно, с другой же, мысль о том, что Изая вдоволь намучал кого-то, успокаивала – значит, сегодня она никак не могла стать его мишенью.
Изая безмятежно улыбнулся каким-то своим мыслям.
- Люди так-так-так прекрасны, - с тихим восторгом в голосе протянул он, - ничего лучше в мире нет!
Орихара Изая действительно любил людей. Той незамутненной бурной любовью, которую дети испытывают к мелким животным. И если от выражения этих чувств животных обычно спасали взрослые, то никого, способного спасти человечество от обожания Орихары Изаи, еще не нашлось.